Есть люди, которые пишут такое прозрачное, как горное озеро с узкими берегами. Они сочиняют его и тут же прячут, чтобы никто, не дай бог, не топтал ногами, оно настолько тонкое , незаметное, как платье у короля, только настоящее, залётное, неземное, за-летнее, чем-то насквозь заоблачным нас поящее. Есть женщины, которые выглядят столь прекрасными, что даже стыдно дышать с ними тем же воздухом, они на тебя посмотрят - ну только раз, на миг - и можно счастливым сдохнуть, и каждый, вот, сдыхал, они такие легкие, незнакомые, одновременно слабенькие и сильные - вот кажется только что ведь поил молоком ее, кормил с ладошки дольками апельсинными, она смеялась, думала что-то важное спросила что-то типа: "посуду вымыл ведь?", потом взглянула нежно глазами влажными - и ты от счастья слова не можешь вымолвить. Есть время - оно для каждого очень разное, когда становишься частью чего-то общего, допустим где-то на громком звенящем празднике а может, в ночь пробираясь по лесу ощупью, твои движенья становятся слишком плавными, и руки неловко застыли, мелодий полные, и значит, здесь твоя нота одна, но главная, сыграй ее, ну, пожалуйста, так чтоб поняли. Есть тот, у которого с нами одни лишь хлопоты, одни заботы, бессонницы и лишения, ему и так тяжело, он сжимает лоб, а ты и я глядим и ждем какого-то утешения, и ждем дороги правильной и единственной, так, чтоб пойти и выйти куда захочется. Стоит - замучен, тощ совсем, неказист - спиной, наверно, стонет - когда же всё это кончится. А что поделать - сам ведь всё это выдумал, копайся теперь в их обидах, изменах, ревности, он оглянулся и извинился - выйду мол, вернусь и отвечу каждому по потребностям. Сидит на крыльце и смотрит с испугом на руки - зачем всё это, оно ж никому не нравится, а небо уже над ним разожгло фонарики, и дышит холодом - ох, артрит разыграется. А в доме пахнет лекарством, горелой кашею, болит висок и сердце стучит всё глуше и... и он опускает голову, нервно кашляет и хрипловатым голосом: "Я вас слушаю..." (с)
О, только что пришли, ходили болеть за Португалию, ежик в футболке с надписью RONALDO на спине. Прошлись по Камергерскому, Никольской и Кузнецкому мосту, самые душевные точки около МХТ и на углу Петровки и Кузнецкого моста, напротив пед.книги. На Никольской просто столпотворение какое-то, не ходите туда. Когда Роналдо забил третий гол как же мы орали. Как же все орали. Красавчик.
P.S. А, и в доме напротив тоже кафе было, там трансляция опережала нашу секунд на пять. Когда у нас Роналдо еще только заносил бутсу и мы кричали ДАВАЙ! напротив уже орали ГОООООООООООЛ!!!!!
Встретила в Избранном лаконичную фразу "Москва прекрасна". Да. В этом июне она особенно хороша. Хожу по улицам и хочется летать. И это я даже сейчас не влюблена ни в кого. Как же накрывает влюбленных тогда...
Спрашиваю: - А Путина-то показывали после забитых голов? - Показывали. Он с арабским шейхом сидел. Начиная с третьего гола, он каждый раз разводил руками и делал удивленное лицо: «Во мои дают!» А шейх обижался: «Ну ладно выиграли, вы всё-таки хозяева, ну не пять ноль же…» - А, понятно… А потом камера как бы случайно выхватывала увлеченно прикорнувшего в сторонке Медведева, и струйка слюны стекала с уголка рта.
Серега задумчиво водит пальцем по расписанию чемпионата, поднимает голову и говорит: - А представь, Роналдо поедет в Саранск и встретит там ту, одну-единственную. - Он же голубой, - возвращаю я Серегу с небес на землю. - Ну не важно. Того самого, единственного… - Да. И сериал канала «Россия», снятый на этот сюжет, побьет все рекорды популярности… - В Саранске.
Вчера вышла с работы, когда счет был 0:0. Еду в лифте с четвертого этажа, приехала, охранник внизу сияет: - Наши-то! Уже 1:0!!! - Ого, - говорю. Иду по Маросейке, везде трансляции, повсюду телевизоры, песни-пляски, клюква в сахаре. По раскопанному Большому Златоустьинскому, по Кузнецкому мосту, по Камергерскому. Отовсюду иностранная речь, люди в кокошниках и шапках с бубенцами. У нас спектакль был в МХТ в семь, «Человек-подушка». Я его смотрела лет десять назад, с Чурсиным еще, сейчас Чурсин из МХТ ушел, другой какой-то мальчик был в роли следователя, совершенно не той харизмы. До спектакля стояли около входа, там бар на улице с телевизорами, и где-то без двадцати семь наши второй забивают. Как мы орали! Можно вообще ни в какую фан-зону на Воробьевы горы не ехать, весь центр – одна большая фан-зона. А потом мы пошли в зал, а там, видимо, локально сигнал глушат, так что ни телефон, ни интернет не работают. И мы до антракта не знали про пять ноль. Спектакль по-прежнему хороший, но, по-моему, что-то они в нем переделали. В моей памяти сказка про зеленого поросенка в прошлый раз вообще по-другому была сделана. Хотя, может, память меня обманывает. В одиннадцать ночи шли домой по Большой Дмитровке и вокруг бурлила вселенская радость. А утром я вышла из дома, свет, июнь, новые кеды, счастье вокруг. Чувствуешь себя живой. Каким-то загулявшим бразильцам помахала, они кричали в ответ ОЛА через всю улицу и махали руками (наверное, это были не бразильцы, тем, вроде, положено кричать убригада).
P.S. А Серега наш в Лужниках был вчера с тестем. Теперь внукам будет что рассказать. У него как раз дочка через месяц замуж выходит, так что Сереге пора уже готовить книжку рассказов «Знайте, как ваш дед куролесил в молодости». Билеты по 22 тысячи покупали на официальном сайте. Но, думаю, оно того стоило.
В сентябре собянинские выборы, в связи с этим то тут, то там мелькают заказные статейки и телесюжеты, как хорошо нам живется при ССС(без Р). Я сначала-то хорошо помнила, что сразу после прихода Собянина нам отменили бесплатные завтраки и обеды в школе, а сейчас хожу по центру без ларьков, растяжек и столпотворения машин, так вроде как и приятно. Вроде как и зря на собачку клеветали. Но проголосую за другого кого-нибудь. Патамушта про завтраки я не забыла.
Однажды три девочки накурились и сильно захотели кушать. Они пошли и купили каждой по батону дрожжевого белого хлеба. Ели они батоны, ели, а потом одна девочка закричала страшным голосом: -Покажите все батоны!- И оказалось что у нее только горбушка осталась, а остальные по половинке съели. Тогда девочка поняла и заплакала, что к ней теперь навсегда придет целлюлит. А целлюлит, всем известно, хуже герпеса бывает. (c)
Ежик со мной за компанию ходил на общее собрание нашего СНТ. Там, как обычно, стоял ор и ругань (нет, положа руку на сердце, все-таки в этот раз чуть менее, чем обычно, были люди в наше время, богатыри не вы, вот это всё). Собрание проходило примерно так: Вставал дяденька и говорил: - Сколько можно терпеть такие дороги? Я свалился с неё три раза, и один раз в январе в сугроб. Меня краном вытаскивали. Потом вставал другой дяденька и говорил: - Сколько можно сдавать деньги на дорогу? Я сдаю на неё уже пятнадцатый год, а у меня и машины-то нет! Ежик у меня под боком взмахивал рукой и подытоживал: - Раунд!
Смотрим сериальчик, там переводчик особо не заморачивается точностью. - We are know. – Я знаю. - Every Sunday… - Каждую субботу…
Особо понравившийся момент: Проходная сцена, девочка идет по улице, мальчик её окликает, она поворачивается и спрашивает совершенно нейтральным голосом: "What?" - Чё те надо?! – презрительно уточняет переводчик
В Мейнстриме на лето продают безлимитный абонемент на три месяца за 12 тысяч. Может, кому надо. Это реально дешево по московским меркам, почти везде в других местах получается одно занятие от 350 до 500 руб., даже по месячным абонементам. А тут, при желании и некоторой упоротости, можно за месяц сто занятий посетить. У нас мальчик один умудрялся 120 за месяц осилить ( vk.com/msdance?w=wall-140628_9596 ).
Сегодня лицензию отозвали у Объединенного кредитного банка, где у меня 7 мая вклад закончился. Правда, у меня туда еще алименты приходят, но за этот месяц я их уже сняла, а за следующий можно будет попросить БМ-2 в бухгалтерию дать уже другие реквизиты. Мой скорбный список пополняется