21. Как раз в тот день, когда у меня сел голос, и я сипела, как пьяный сапожник, мне умудрилась позвонить какая-то кассирша с работы. Сначала она три раза испуганно спросила: «Наташа, это ты?», а потом вежливо поинтересовалась, как отпуск. «Отлично», - выдавила я. Зуб даю, она решила, что я валяюсь где-нибудь под лежаком, хотя я как раз стояла перед нашим бунгало, и меня кусали муравьи, здоровые, как карликовые лошади.
22. Ежику купили плюшевого верблюда. Ежик умудрялся забывать его во всех возможных и даже невозможных местах. В какой-то день он забыл его где-то окончательно, и мы даже мысленно попрощались с верблюдиком, хотя к тому времени успели к нему привязаться. На следующий день к вечеру, съев семь кусков торта, мы решили проверить египетскую честность, и пошли искать верблюда. Поиски осложнялись тем, что никто не помнил, где мы его видели в последний раз. Решили плясать от столовой, так как там был наш фаворитный Валид. Он радостно помахал нам пухлой арабской ручкой и послал на ресепшен. Там нам велели пару минут подождать и куда-то позвонили. Потом спросили, где мы его забыли. На пляже, нет в ресторане, нет, наверное, у бассейна. Наши мнения разошлись, но мы помнили, что в горбе у него были ракушки. Арабский ресепсеонист посмотрел на нас неодобрительно и сказал в трубку что-то подозрительное по-арабски. И тут нам принесли верблюда. И у него в горбе были ракушки. Я расписалась в бумажке, а на бумажке было написано «Главный ресторан». Потом мы пошли на детскую площадку обрадовать ежика, и я пела «I love Hilton!» на все лады. Потому что я его к тому времени действительно полюбила, даже еще раньше.
Кстати, перед отлетом я заставила ежика вытрясти из верблюда все ракушки, потому что штраф за их вывоз - 1000 баксов. Ежик сопротивлялся, пыхтел, но я победила. В аэропорту на первой же рамочке пограничник отобрал у ежика верблюда и тщательно проверил горб. Моя предусмотрительность меня не подвела...
